ЧЕРНОБЫЛЬ — МУЖЕСТВО ЛИКВИДАТОРОВ АВАРИИ

26 апреля 1986 года на Чернобыльской АЭС произошла крупнейшая за всю историю атомной энергетики авария: мощными взрывами был полностью разрушен реактор 4-го энергоблока и частично обрушено здание, а в помещениях и на крыше возник пожар. Прибывшие по тревоге пожарные не дали перекинуться огню на 3-й блок станции: к 4 часам утра пожар был локализован на крыше машинного зала (вопреки инструкции, залитой горючим битумом), а через два часа полностью потушен. Погибли двое сотрудников станции, а 28 пострадавших в тот же день были отправлены самолётом в Москву, в 6-ю радиологическую больницу. 
В результате аварии в окружающую среду произошел выброс радиоактивных веществ, в том числе имеющих достаточно большой период полураспада. Облако, образовавшееся от горящего реактора, разнесло радиоактивные материалы по значительной части Европы. Наибольшие выпадения радионуклидов отмечались вблизи реактора — на территориях Белоруссии, Украины и России.
В первые дни после аварии были экстренно эвакуированы жители города Припяти и 10-километровой зоны, а позже — население 30-километровой зоны. Людям запрещалось брать с собой вещи, игрушки и домашних животных. 
Лишь только вечером 28 апреля в Новостях прозвучало сообщение ТАСС: «На Чернобыльской атомной электростанции произошла авария. Повреждён один из атомных реакторов. Принимаются меры по ликвидации последствий аварии. Пострадавшим оказывается помощь. Создана правительственная комиссия».
Со всей страны в 30-километровую зону вокруг ЧАЭС стали прибывать специалисты для ликвидации последствий техногенной аварии — ученые, строители, шахтеры, водители, военные, пожарные, медики, повара, а также сотрудники МЧС и внутренних войск МВД. Всего за период с 1986 по 1992 годы насчитывалось 600 000 ликвидаторов и ещё более миллиона человек были задействованы в работах в 30-километровой зоне Чернобыля. Многие из числа ликвидаторов получили сильнейшее облучение и погибли, а на загрязненных территориях резко выросло число заболевших раком.
На сегодняшний день в Черноморском районе проживают 49 человек, имеющих статус «ликвидатор аварии на ЧАЭС», 7 из них признаны инвалидами вследствие чернобыльской катастрофы. Накануне Дня чествования участников ликвидации последствий аварии на ЧАЭС гость нашей редакции — ликвидатор-чернобылец Василий Анатольевич ДОНЕЦ, который поделился своими воспоминаниями о том, как проходила его служебная командировка в 10-километровой зоне отчуждения. 
- Сам я родом из Винницы. После окончания школы был призван в армию, а, вернувшись домой, продолжил службу в органах внутренних дел МВД — в спецподразделении по охране общественного правопорядка. Когда произошла Чернобыльская катастрофа, сотрудники органов внутренних дел МВД наравне с другими службами принимали непосредственное участие в ликвидации последствий аварии. По приказу начальника Главного управления МВД была сформирована первая группа добровольцев для отправки в зону отчуждения — набирали мужчин старше 25 лет. Конечно, никто из нас о радиации не знал практически ничего. Да, нам говорили, что там опасно, что можно получить большую дозу облучения, но насколько это серьёзно — мы просто не осознавали.
Спустя пару месяцев пришло время сменить ребят нашего подразделения. Скажу вам честно — на этот раз добровольцев поехать в Чернобыль оказалось намного меньше. Но, поскольку мы на службе, значит, должны беспрекословно подчиняться приказам и с честью выполнять свой профессиональный долг. Тогда мне было 24 года, и моего согласия никто не спрашивал: я вытянул жребий и на целых три месяца, с июля по сентябрь, был командирован в 10-километровую зону отчуждения 1-го уровня опасности.
 

 ЗОНА ОТЧУЖДЕНИЯ

Жили мы в Чернобыле, а службу несли в городе атомщиков Припяти, расположенном в 3-х километрах от ЧАЭС. Наше подразделение выполняло задачи по охране правопорядка вокруг разрушенного реактора (в радиусе 200 метров), а также принимало участие в патрулировании улиц и площадей Припяти, с целью предупреждения случаев воровства и мародерства. К примеру, однажды мы задержали автомобиль КамАЗ: при осмотре выяснилось, что в кузове находится «жигуленок», присыпанный небольшим слоем щебня. Автомобиль рассчитывали продать за пределами зоны отчуждения. С этой же целью мародеры «чистили» брошенные квартиры атомщиков — выносили ковры, теле- и радиоаппаратуру, бытовую технику и передавали награбленное через колючую проволоку своим сообщникам. Помимо квартир, разграблению подвергались промышленные магазины и универмаги. 

Большой проблемой в опустевшем городе были дикие волки и лисы, которые представляли реальную опасность для ликвидаторов. В поисках пропитания они массово подались в город из сгоревшего (а затем утилизированного) вокруг Припяти леса. Многие животные были заражены бешенством, и у нас имелись факты нападения хищников на ликвидаторов. Осмотр охраняемой территории мы осуществляли не пешком, а на мопедах, а позже нам выдали «уазики». Так вот, для самозащиты от волков и лис мы всегда возили с собой монтировки.
 

НЕВИДИМЫЙ ВРАГ

В зоне отчуждения из средств защиты нам выдавали специальные костюмы, но мы практически ими не пользовались из-за сильной жары — днем воздух раскалялся до 40 градусов! В основном надевали только марлевые повязки. А ещё у нас были индивидуальные дозиметры — японские, но радиационный фон был настолько высокий, что приборы просто зашкаливали. Поэтому их заменили на таблетки-индикаторы, которые мы носили в нагрудных карманах. В конце дня проверялся их внутренний состав: полученные дозы радиации были высокие, но в журнал нам всегда заносили: «норма». Всякий раз, во время вспышек на 4 энергоблоке, у ликвидаторов ощущался неприятный привкус металла во рту.
Чтобы попасть в столовую во время обеда или ужина, нужно было пройти через «санпропускник»: если уровень радиации превышал норму —  нас не пропускали. Мы шли в душ, мылись и брали чистую одежду. Кормили нас хорошо, а ещё для профилактики ежедневно выдавали по 200 граммов сухого вина. Питьевую воду нам завозили, а для мытья использовали очищенную воду из скважины.
За время пребывания в Чернобыле среди моих сослуживцев было несколько человек, которых, не дожидаясь окончания командировки, отправили прямиком в Киевский госпиталь на дополнительные обследования и лечение — невидимый враг оказался сильнее. 
Ну, а мне после возвращения из Чернобыльской зоны было предписано находиться под постоянным контролем врачей: два раза в год в обязательном порядке я проходил медицинские обследования, после чего меня направляли по путевке в санаторий. Через 15 лет радиационное облучение все же дало о себе знать: увеличились лимфоузлы и щитовидка, развилась дистония, участились гипертонические кризы, повысилось давление, а также появились симптомы сахарного диабета. При очередном обследовании в госпитале симферопольские врачи выявили у меня целый ряд заболеваний, наличие которых не позволило мне оставаться на службе в органах МВД. На основании заключения комиссии мне была оформлена 2-я группа инвалидности, связанная с лучевой болезнью, и присвоен статус ликвидатора Чернобыльской аварии 1 категории опасности.
Чернобыльская катастрофа стала настоящим уроком для всех нас и будущих поколений — мирный атом показал себя не таким уж и мирным: одна ошибка стоила жизни тысяч людей, а ещё загубленной на многие десятки лет природы. Вот и я каждый год с горечью узнаю о том, что опять ушёл из жизни кто-то из моих бывших сослуживцев-ликвидаторов…
 

Беседовала Лариса ЛАРИНА
 Фото автора и из личного архива В. Донца